А.Усов
Главная страница:www.usoff.narod.ru
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ДРЕВНЕЙ РУСИ
статья вторая
Мы должны попытаться понять как могла возникнуть в среде Рюриковичей
описанная в первой статье система собственнических и родовых отношений
(точнее квази-собственнических и квази-родовых), система, сыгравшая
столь роковую роль в падении Киевской Руси. Понятно, что Рюриковичи не
могли ее сами выдумать. Она, очевидно, возникла как воспроизведение на
государственном уровне того порядка, который существовал в недрах об-
щества. Таким образом мы обращаемся к догосударственному состоянию сла-
вян. Отношения между Рюриковичами отчасти находят свое объяснение в
этом состоянии, отчасти сами объясняют его.
Несомненно, что семейно-собственнические отношения возникли в резуль-
тате разложения первобытных родовых отношений, следовательно, этот про-
цесс разложения рода мы и должны рассмотреть. Но я не намерен касаться
реальной истории и эволюции рода. Для целей настоящей статьи достаточно
построить некую абстрактную модель перехода родовых отношений в соци-
альные; я попытаюсь выяснить лишь некоторые общие принципы указанного
перехода, принципы, которые - как и всякие ОБЩИЕ принципы - находятся в
весьма отдаленной связи с реальными историческими процессами.
1. Общие принципы
Абстрагируемся от всякого конкретного исторического материала и попы-
таемся мысленно сконструировать модель некоего идеального рода. Что из
себя должен представлять этот род в предельной точке своего развития,
следовательно, накануне разложения? Род в этом состоянии и будет исход-
ным пунктом наших рассуждений.
Итак, род к началу разложения - каким он должен быть? Во-первых, это
род патриархальный, т.е. главенствующую роль в нем играет его мужская
половина. Во-вторых, если мы предполагаем, что род находится в пре-
дельной стадии своего развития, то это значит, что степени родства уже
достаточно определились, т.е. каждый член рода знает своих родителей,
братьев, сестер, прочих родственников; наконец, если мы предполагаем,
что род находится в состоянии близком к разложению, то это значит, что
в рамках рода уже созрели элементы, на которые он готов распасться. Эти
элементы суть точки зарождения и приложения центробежных сил, которые
разрушают род. Что из себя представляют эти элементы? Если степени
родства определились, то между ними естественно устанавливается града-
ция: родственники становятся не просто родственниками, но близкими или
дальними родственниками. Самыми близкими родственниками друг другу яв-
ляются родители и дети, следовательно, они-то, т.е. семья, вернее
семьи, и есть те элементы, на которые впоследствии и распадается род.
Таким образом, род накануне разложения есть, во-первых, патриархаль-
ный род, во-вторых, он представляет из себя некое множество или сооб-
щество семей.
Однако внутриродовая дифференциация по степеням родства еще не разру-
шает рода, но лишь делает возможным разрушение. По мере разрастания ро-
да, его крайние линии отдаляются друг от руга, родственные связи угаса-
ют, а со временем может быть даже теряется само сознание родства, но
это - естественные пределы рода, а не его кризис, они вводят род в оп-
ределенные рамки временного и пространственного существования, но не
разрушают его. Разрушение рода как таковое вообще невозможно объяснить
ВНУТРЕННЕЙ его эволюцией. Эта эволюция, как сказано, подготавливает
возможность разрушения, толчок же для него должен быть дан из-вне, при
его отсутствии родовые отношения могут существовать на протяжении тыся-
челетий, как это видно на примере многих народов. Основной, как я пола-
гаю, причиной разрушения рода является экономическая деятельность.
Производительный потенциал рода, как и вообще всякой группы людей,
имеет 2 стороны: 1-ая - количественная: объединяя усилия, люди наращи-
вают мощь внешнего, механического воздействия на внешний мир. 2-ая -
качественная: внешнее воздействие тогда лишь производительно, когда це-
ленаправлено и рационально организовано. Источником и опорой количест-
венных сил рода является род как МНОЖЕСТВО индивидуумов: чем многочис-
леннее род, тем больше его производительные возможности в указанном
смысле. КАЧЕСТВО производительной деятельности коренится в личных ин-
теллектуальных, творческих возможностях отдельного индивида как таково-
го. Ясно, что эффективная производительная деятельность коллектива
возможна лишь в том случае, если между обеими ее сторонами существует
некий оптимальный баланс, когда же решительный перевес получает та или
другая сторона, производство становится малоэффективным, либо вовсе не-
возможным. Так например, самый многочисленный коллектив, обладая потен-
циально неограниченными возможностями количественного наращивания про-
изводительных усилий, тем не менее без руководящей идеи и единой цели
превращается в беспомощную толпу; и обратно: отдельно взятый человек,
даже если он обладает выдающимся личным творческим потенциалом, ничто-
жен как производительная сила, в виду крайней ограниченности его физи-
ческих возможностей.
Таким образом род просто как род может быть сколь угодно много- или
малочисленным, монолитным или разобщенным, но в качестве производитель-
ной силы он должен обладать неким жестко определенным балансом между
качественной и количественной сторонами своих производительных возмож-
ностей; иначе говоря, должен быть баланс между качественными (интел-
лектуальными) возможностями индивида и количественными возможностями
рода в целом. Ясно, что этот баланс не существует сам по себе, он опре-
деляется тем, что и как производит род, т.е. СВОЙСТВАМИ СРЕДЫ произ-
водства и вообще жизнедеятельности. Таким образом мы приходим к старой
мысли, что свойствами среды обитания определяется что и как будет про-
изводить род, следовательно, как он будет существовать и что из себя
представлять.
Но среда обитания также, в свою очередь, не является чем-то однород-
ным и в себе безразличным. В ней мы так же выделяем качественную и ко-
личественную стороны. Соотношение или баланс той и другой стороны и
есть очевидно то, что определяет как конфигурацию рода, так и его даль-
нейшую эволюцию в процессе его жизнедеятельности.
Каким же образом среда обитания определяет характер и направление
жизнедеятельности субъектов? Представим себе хозяйствующего субъекта,
который начинает свою деятельность в условиях, когда качественная сто-
рона окружающей среды преобладает над количественной ее стороной. Пусть
это будет земледелец, ведущий свое хозяйство на земле хорошего качест-
ва, но количество которой ограничено. Поначалу он, видимо, будет сни-
мать со своей земли хорошие урожаи при сравнительно небольших издерж-
ках. В дальнейшем-же, по мере истощения земли, т.е. ухудшения ее ка-
чества в ходе и результате ее эксплуатации, ее производительность, а
значит и урожайность, мало-по-малу начнут снижаться (так называемый за-
кон падения производительности). Рано или поздно наступит, наконец, та-
кой момент, когда доходы с земли сравняются с издержками производства и
тем самым будет достигнут, так сказать, предел рентабельности за кото-
рым, при сохраняющейся тенденции падения производительности земли, ее
дальнейшая эксплуатация станет нерациональной, экономически бессмыслен-
ной. С этого момента, хозяйство нашего воображаемого земледельца войдет
в кризисное состояние. Выйти из кризиса он сможет только двумя способа-
ми: либо он оставит выработанный участок земли и перейдет на другую,
еще не тронутую землю, либо он будет вынужден ИСКУССТВЕННО повысить ка-
чество своей земли. Однако перейти на другую землю он не сможет, ибо
согласно поставленному выше условию, количество земли ограничено, это
значит, что свободной земли либо просто нет, либо переход на нее весьма
затруднен. Следовательно остается второй путь. Но земледельцу не только
ничего не остается, кроме как искусственно улучшать качество земли,
фактически к моменту начала кризиса должны сложиться уже и предпосылки
для этого улучшения. Прежде всего, земля, которую он эксплуатирует из-
начально была высокого качества, следовательно, период от начала экс-
плуатации до ее истощения должен быть достаточно длительным. Это зна-
чит, что к моменту начала кризиса земледельцем будет накоплен опреде-
ленный опыт работы с землей. Поначалу этот опыт складывается и накапли-
вается стихийно: крестьянин, например, замечает как то или иное сочета-
ние климатических факторов влияет на урожайность и т.п. Но, под качес-
твом окружающей среды мы имеем в виду не только качество почвы, но раз-
нообразие элементов, из которых складывается среда обитания в целом.
Это разнообразие предоставляет земледельцу возможность рационального
использования этих природных элементов для своих целей, например, бли-
зость и обилие водных ресурсов создает возможность орошения, наличие
руд металлов создает возможность улучшения орудий сельскохозяйственного
труда и т.п. Следовательно, качественно богатая окружающая среда не
только дает возможность накопления опыта, но и открывает двери для ак-
тивной рациональной деятельности. Наконец, под высоким качеством окру-
жающей среды мы подразумевает и то, что имеют в виду когда называют
природу "благодарной". Речь идет вообще о легкости возделывания, куль-
тивирования, обживания, когда сравнительно небольшие усилия и инвести-
ции приносят значительный эффект, когда окружающая среда так сказать
втягивает в себя человека, предоставляя ему широкие возможности для де-
ятельности, с одной стороны, а с другой, вознаграждая с троицей за вся-
кое проявление трудолюбия.
Таким образом, количественная ограниченность среды обитания пресекает
для хозяйствующего субъекта возможность перемещения, а ее высокое ка-
чество позволяет ему осесть, пустить корни. Качественное богатство в
сочетании с количественной ограниченностью окружающей среды необходимо
навязывает субъекту ОСЕДЛЫЙ ОБРАЗ ЖИЗНИ. Поначалу это действительно,
лишь внешняя необходимость: он останавливается в своем движении только
потому, что ему некуда идти: на его пути становятся горы, леса, море
или какая-либо другая природная граница. Однако, лишая его возможности
количественного, пространственного перемещения и прогресса, природа
открывает ему возможность качественного прогресса. Наступает переворот:
движение во-вне сменяется движением внутрь. Внешний горизонт резко сок-
ращается, но взамен природа раскрывает человеку свое качественное бо-
гатство, бесконечность своего внутреннего бытия. Человек останавливает-
ся, но только на мгновение и только для того, чтоб сделать шаг в иной
мир, в иное измерение. Плодотворная созидательная деятельность, твор-
чество в самом широком смысле этого слова - вот перспектива, которая
открывается перед ним, вот тот путь которым теперь он будет следовать.
В экономическом смысле это означает, что чисто потребительское, экс-
плуататорское отношение к природе сменяется рациональной производс-
твенной деятельностью. Центр тяжести жизнедеятельности субъекта переме-
щается из сферы потребления в сферу производства, последнее получает
ИНТЕНСИВНЫЙ характер. Человек становится производительным фактором на-
равне и рядом с природой, более того, он становится над природой, прев-
ращает ее в средство и орудие производства. Он отдает природе все силы
и весь разум, он так сказать погружается в природу, сливается с ней, но
для того, чтоб вернуться к себе, достичь своих целей, осуществить себя.
Связь между ним и природой, которая была вначале лишь внешней, навязан-
ной необходимостью, "прорастает" внутрь, становится органической формой
жизнедеятельности. Он уже не просто стоит на земле, которая выпала ему
по жребию судьбы; эта земля пропитана его потом, ее свойства и качества
уже не даны природой, но созданы его трудом и разумом. Иначе говоря это
ЕГО земля, но не в том убогом смысле, что он имел наглость захватить
ее, но в том что она, эта земля, в значительной мере есть результат его
усилий, его деятельности, что он вложил в нее всего себя, подобно тому,
как художник вкладывает себя в свое творение. Таким образом, он не
просто ведет оседлый образ жизни; перед нами ХОЗЯИН, прежде всего в ма-
териальном, экономическом отношении к окружающей среде. И если он сде-
лает еще один уже совсем незначительный шаг и постарается ПОНЯТЬ самого
себя, осмыслить свое состояние и отношение к окружающему миру, то он
станет СОБСТВЕННИКОМ, ибо собственник есть ХОЗЯИН, сознающий себя в ка-
честве такового.
Итак мы, как мне кажется, обнаружили следующую причинно-следственную
связь: преобладание качественной стороны среды обитания над ее коли-
чественной стороной предопределяет оседлый образ жизни; на основе осед-
лости складывается ИНТЕНСИВНЫЙ способ производства; интенсивный способ
производства предполагает ОСМЫСЛЕННОЕ отношение к действительности,
следовательно, указанный способ производства влечет за собой ПЕРЕВОРОТ
во внутреннем мире человека.
Собственник, ориентирующийся не столько на потребление, сколько на
производство и воспроизводство продукта, необходимо и самым жестким об-
разом связан с объектом своей деятельности, прежде всего с окружающей
средой, с природой. Он вынужден считаться с природными процессами и за-
конами, на которых основано его производство, он обязан ПОНИМАТЬ более
или менее адекватно окружающий его мир. Сам процесс производства вынуж-
дает его к осмысленному отношению к действительности. Он обязан дейс-
твовать рационально, ибо в противном случае результаты его деятельности
окажутся плачевными. Интенсивное производство невозможно без культуры
производства и культуры вообще, под которой я понимаю в данном случае
не конкретные явления искусства, науки и т.д., но ИСТОЧНИК всякой нау-
ки, всех достижений цивилизации - РАЗУМНОЕ отношение к действительности
и к самому себе.
Итак, качественное изобилие в сочетании с количественной ограничен-
ностью окружающей среды мобилизует не столько физические, сколько внут-
ренние интеллектуальные возможности человека. Решающую роль в произ-
водстве начинают играть не столько коллектив, сколько индивид сам по
себе, его субъективные качества. Но если центр тяжести экономической
деятельности смещается на индивида как такового, то это резко ослабляет
кровные связи между людьми, последние оттесняются на задний план. Если
раньше главным качеством человека была принадлежность его к тому или
иному роду, то теперь его главное качество сконцентрировано в нем самом
и состоит в том, что он СОБСТВЕННИК. Это означает кризис и не просто
кризис, а развал родовых отношений, как только его члены оказываются
вынужденными перейти к интенсивному хозяйствованию. Если каждый член
рода начинает существовать сам по себе и благодаря самому себе - а
именно такой образ существования навязывает ему интенсивный способ про-
изводства, - то значит никакого рода УЖЕ не существует; вместо рода су-
ществует просто некое множество индивидов - собственников.
Однако собственник - не бесплотный дух. Это значит, что и в среде
собственников родовые отношения вновь неизбежно возникают, возникают в
виде семьи прежде всего. Но теперь семья возникает на другой основе,
нежели раньше, и в ином КАЧЕСТВЕ. Это качество определяется той ролью,
которую семья играет в процессе интенсивного производства.
Как мы можем определить интенсивное производство? Я предполагаю, что
в условиях интенсивного производства качественный прогресс преобладает
над количественным, это означает, что всякое количественное изменение в
факторах производства влечет за собой изменения качественные, например,
увеличение применяемого труда вдвое влечет за собой рост производитель-
ности труда не вдвое, а на большую величину, скажем втрое. Какие отсюда
следствия проистекают для производственного коллектива? Перечислим их
буквально по пальцам. 1. Изменения его количественного состава приводят
к непропорционально большим изменениям производительности труда, следо-
вательно, КАЖДАЯ единица труда в рамках такого коллектива значит и
"стоит" БОЛЬШЕ, чем вне его. Следовательно, сам коллектив есть нечто
БОЛЬШЕЕ, чем простая сумма его членов. Иначе говоря, он существует как
прочное, компактное, ОРГАНИЧЕСКОЕ единство. 2. Меняется характер труда,
т.е. простое суммирование усилий вытесняется их рациональным комбиниро-
ванием, координацией, специализацией и т.д. - именно это обстоятельство
и является причиной непропорционального роста производительности труда.
3. Как следствие из этого повышается роль УПРАВЛЕНИЯ и РУКОВОДСТВА всем
производственным процессом. Собственник управляет теперь не только ве-
щами, но и людьми. Иначе говоря он становится не только хозяином, но
ГОСПОДИНОМ, ибо господство есть ничто иное как собственнические отноше-
ния, продолженные далее своего естественного (с современной точки зре-
ния) предела, таким образом, что объектами собственности становятся не
только вещи, но и люди. 5. Следовательно, производственный коллектив
существует теперь уже не как производственная ячейка, но и как ячейка
социальная; его членов объединяют между собой не только родственные или
какие-либо иные связи, как это было в начале его существования, но
прежде всего отношения ВЛАСТИ и ПОДЧИНЕНИЯ. В то же время эта власть
проистекает не из субъективного произвола собственника, не и его "влас-
толюбия", но генерируется самим производственным процессом и в началь-
ный момент своего возникновения является чисто технологической необхо-
димостью.
Таким образом, социальным результатом интенсивного производственного
процесса является ВЛАСТЬ; качественная эволюция производства приводит к
тому, что сам производственный коллектив претерпевает качественное из-
менение результатом чего является отношение ВЛАСТИ. Общество стало ДРУ-
ГИМ. Теперь родовые отношения уже не только не определяют общественное
бытие, но сами определяются им. Если раньше семья была прежде всего
кровным союзом, а все остальное было вторичным, то теперь семья - это
социальный союз, а все остальное, в том числе и кровные отношения стало
чем-то второстепенным. Жена, дети, рабы усыновленные дети и др. члены
семьи, искусственно введенные в ее состав - все они стали равны перед
властью отца семейства, потому что он теперь не просто отец, но прежде
всего глава, ГОСПОДИН семьи. На основе такой семьи затем развивается и
род, но это опять же не род в прежнем его виде, но то, что называют
КЛАНОМ, т.е. это такое сообщество, в котором кровные связи также оттес-
нены на задний план и существует достаточно определенная система власт-
ных отношений, своего рода "пирамида" власти. Но поскольку власть уже
отделена и освобождена от родовой основы, постольку она существует уже
как нечто самодовлеющее; отсюда становится неизбежной экспансия этой
власти во вне: клан стремится захватить в свой круг все большее число
лиц, поставить под свой контроль все большую территорию и т.д., т.е.
власть существует уже как фактически социальный процесс, несмотря на
то, что по прежнему может быть облечена в какие-то родовые формы и по-
нятия.
Этой стадии бытия рода исторически соответствует род в том его виде,
в каком мы его встречаем, например, в древней Греции накануне возникно-
вения государств или в наше время - у Кавказских народов.
Но коль скоро отношение власти и социальные отношения вообще зароди-
лось на микро-уровне семьи и рода, то теперь достаточно очистить их от
родовых форм, чтоб они возникли сами по себе в своей СОБСТВЕННОЙ форме,
т.е. в форме ГОСУДАРСТВА. То, как исторически мог происходить этот про-
цесс показывают, опять же, примеры деятельности греческих "отцов-осно-
вателей" Тесея и Солона - в Афинах, Ликурга - в Спарте и др.
Теперь мысленно изменим условия задачи: предположим, что количествен-
ная сторона среды обитания преобладает над ее качественной стороной.
Каким будет экономическое поведение хозяйствующего субъекта в этих ус-
ловиях? Предположим, что хозяйствующий субъект, как и в предыдущем слу-
чае, это некий одинокий земледелец.
Количественное изобилие в сочетании с качественной ограниченностью
природной среды означает, в переводе на язык экономических понятий, что
издержки производства, связанные с искусственным повышением качества
земли (если речь идет о земледелии) ПРЕВЫШАЮТ издержки, связанные с пе-
ремещением на другой земельный участок и возделыванием оного. Иначе го-
воря, земледельцу проще и дешевле перейти на новую землю, чем продол-
жать эксплуатировать и культивировать истощившуюся старую землю. Поэто-
му, всякий раз, когда производительность земли снизится в результате ее
эксплуатации до предела рентабельности (когда эта последняя становится
равной нулю, а при дальнейшей эксплуатации - отрицательной величиной),
земледелец будет просто покидать истощенный участок и переходить на но-
вый. Средством повышения производительности земледелия становится не
культивирование земли, не рационализация производства, как в рассмот-
ренном выше случае, но простое пространственное перемещение, чисто ко-
личественная эксплуатация земли. Таким образом устанавливается ПОЛУО-
СЕДЛЫЙ образ жизни и ЭКСТЕНСИВНЫЙ способ производства и жизнедеятель-
ности вообще. Человек везде является скорее как ПОТРЕБИТЕЛЬ, чем как
производитель; везде он стремится наспех сорвать скудные плоды, которы-
ми наделяет его скупая природа и спешит далее. Недостаток качества, по-
рождает вечную неудовлетворенность, вечное чувство голода, как в физио-
логическом, так и в нравственном смысле; избыток количества дает выход
этой неудовлетворенности. Убогое внутреннее бытие порождает внешний ко-
личественный прогресс, необходимость и потребность во внешней экспан-
сии. Природное неравновесие между качеством и количеством среды обита-
ния порождает НЕУСТОЙЧИВОЕ равновесие между субъектом и этой самой сре-
дой. Человек скользит по поверхности земли как по поверхности яйца: все
направления ему открыты, везде он находит дорогу, все ему доступно, но
все ему равно чуждо и потому всюду он является лишь на время, лишь как
гость: нет причин остаться здесь и навсегда, напротив есть все причины
двигаться дальше.
Понятно, что при таком способе жизнедеятельности и производства
сколько-нибудь продолжительный хозяйственный и культурный (в указанном
выше смысле) прогресс невозможен, ибо отсутствует внутренний стимул
этого прогресса. Потребление мало нуждается в услугах разума. Мышление
необходимо для того, чтоб произвести хлеб, но для того, чтоб почувство-
вать голод и потребить уже произведенный хлеб, мышление не нужно вооб-
ще. Потребитель замкнут в собственной субъективности, объективные про-
цессы, связанные с производством и объективный мир вообще ему мало ин-
тересны; он может вечно пребывать в плену иллюзий и невежества, не ис-
пытывая от этого ни малейших неудобств. Культура здесь неуместна и не
имеет объективных импульсов к развитию. Поэтому если прогресс и проис-
ходит, то происходит случайно, не систематически, носит нетворческий,
рутинный характер. На каком либо уровне он может случайно прерваться и
надолго остановиться и если в будущем он когда-нибудь и возобновится,
то опять же в силу какого-нибудь случайного стечения внешних обстоя-
тельств. Таким образом БЕСКУЛЬТУРЬЕ (я прошу постоянно иметь в виду тот
смысл который я придаю терминам "культура" и "бескультурье") становится
нормой бытия человека, вынужденного существовать в предположенных выше
природных условиях.
Предположим теперь, что хозяйствующий субъект - это род в том его ви-
де, как мы предположили выше. Что будет происходить с родом если в ос-
нове жизнедеятельности лежит экстенсивное земледелие?
Нетрудно заметить, что сам этот термин "экстенсивное земледелие" про-
тиворечив. С одной стороны, перед нами общество ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЕВ, т.е. это
не собиратели, не охотники, не кочевники, которым присущ ЧИСТО экстен-
сивный способ жизнедеятельности. Но с другой стороны, мы имеем дело с
ЭКСТЕНСИВНЫМ или КОЧЕВЫМ земледелием, т.е. земледельцы еще не осели
окончательно на земле, следовательно, не стали ее СОБСТВЕННИКАМИ, веду-
щими чисто интенсивное хозяйство, как это произошло на Западе. Сама со-
бой является мысль, что это общество суть нечто среднее между названны-
ми противоположностями, может быть даже некая золотая середина? Посмот-
рим, как дело обстоит в действительности.
Как происходит рост экстенсивного хозяйства? В силу поставленного
только что условия, мы должны предположить, что он происходит экстен-
сивно, т.е. на каждую единицу прироста трудовых затрат приходится соот-
ветствующая ей единица прироста средств производства и конечного про-
дукта. Например, предположим, что отдельный земледелец обрабатывает Х
земли и получает с нее У продукта. Предположим теперь, что количество
труда увеличилось вдвое: вместо одного теперь работают два человека.
Вдвоем они обрабатывают 2Х земли и получают 2У продукта. Но это значит,
что мы имеем не некую производственную ЕДИНИЦУ, состоящую из 2 людей,
мы имеем ДВЕ производственных единицы, двух людей, которые в процессе
производства вполне безразличны друг к другу: им ничего не мешает оста-
вить друг друга в покое и каждому обрабатывать по отдельности Х земли и
получать свой У продукта. Соответственно перед нами не ОДНО хозяйство,
выросшее в результате удвоения применяемого в нем труда, но ДВА хозяйс-
тва, которые если и могут составлять некое единство, то лишь внешнее,
механически, следовательно, единство искусственное, непрочное. Можно,
далее утроить и еще более увеличить количество рабочих рук, - все это
будет все тот же количественный процесс: каждый человек будет обрабаты-
вать соответствующее его силам количество земли, получать соответствую-
щее количество продукта, следовательно, каждый из них при малейшем по-
воде всегда может без ущерба как для самого себя, так и для коллектива,
выделиться из него и существовать самостоятельно. Следовательно коллек-
тив существует не как органическое, а как МЕХАНИЧЕСКОЕ единство. Тесно-
му взаимодействию, сотрудничеству нет места, следовательно, нет места и
для распределения функций в рамках производства: все делают одно и то-
же, все независимы друг от друга уже на уровне экономического бытия,
следовательно, тем более независимы на социальном уровне, отношение
власти не возникает, каждый сам себе господин. Общество как социальный
союз не реализуется, это значит, что между его членами неоткуда взяться
ОБЩЕСТВЕННОМУ единству, возможно лишь единство, данное природой, иначе
говоря кровное единство, т.е. единство семьи или рода.
Но это лишь начало. Мы видели, что кочевое земледелие вызывается пос-
тепенным истощение земли, следовательно, НЕОБХОДИМОСТЬЮ перехода на
другие земли. Но по мере истощения земли производственный коллектив ни-
щает, следовательно, силы его объединяющие, подтачиваются. Наконец его
существование и вовсе становится неуместным, единицы, его составляющие
должны оставить друг друга, разойтись в разные стороны. Что это будут
за единицы? Если, с одной стороны самыми сильными связями являются
внутрисемейные и эти связи ослабевают по мере разрастания семьи в род,
если, с другой стороны, нарастает напряженность внутри рода по мере
ухудшения экономических условий, то окончательный разрыв родовых связей
должен произойти где-то на границе семьи: род разрушается на множество
семей, каждая из которых становится началом нового рода.
Итак, общество индивидов в условиях экстенсивного производства может
существовать лишь на основе кровного родства. Как только оно приближа-
ется к той грани, где родовые отношения предельно ослабляются и общест-
во должно обрести иную, социальную основу своего бытия, эта самая осно-
ва не формируется и общество поэтому распадается, на ряд первоначаль-
ных, элементарных составляющих.
Следовательно, первый акт его общественного бытия состоит в том, что
оно РАСПАДАЕТСЯ. Но это лишь отрицательная сторона общественного бытия.
Экономические единицы, составляющие это общество, занимаются производс-
твенной деятельностью, но их производство экстенсивно, т.е. в основе
всего лежит захват материальных ресурсов, их экстенсивная эксплуатация,
затем вновь захват и т.д. - ЗАХВАТ - вот что становится поводом для
второго акта их общественного бытия и что предопределяет его содержа-
ние. То что достается одному, то не достанется другому, в процессе зах-
вата материальные интересы сталкиваются ВЗАИМОИСКЛЮЧАЮЩИМ образом и по-
рождают ВСЕОБЩИЙ КОНФЛИКТ. Таким образом, разложение и конфликт - вот в
чем состоит сущность общества, в основе которого лежит экстенсивно-ин-
тенсивный способ производства.
Члены этого общества занимаются производством, каждый из них ведет
индивидуальное хозяйство, поэтому материально они отделены друг от дру-
га, существуют как хозяева-собственники. Но в отличие от хозяев-собс-
твенников, раз и навсегда осевших на какой-то территории, они вынуждены
время от времени менять место проживания и производства. Но при этом, в
отличие от кочевников, они не могут перемещаться единой массой и в од-
ном направлении, не способны к великим завоеваниям со всеми историчес-
кими последствиям, короче говоря, они не способны создать общество АЗИ-
АТСКОГО типа. Как и чистые азиаты-кочевники они движутся, но движутся
порознь и в разные стороны, ибо там, где начинается хозяйство одного из
них, там кончается хозяйство другого, их материальные интересы как ин-
дивидуальных хозяев несовместимы, они в качестве хозяев могут только
мешать друг другу. Следовательно, это общество - не середина между об-
ществом кочевников и обществом собственников, оно скорее периферия этих
обоих типов общества, периферия, в которой они оба оказываются несосто-
ятельными и невозможными. Таким образом, это вообще периферия общест-
венного бытия, в котором общество существует лишь в акте своего исчез-
новения; т.е. оно не просто перестает быть, но РЕАЛИЗУЕТСЯ посредством
исчезновения. Бытие и небытие здесь как бы меняются местами. Общество
непрерывно разлагается, однако продукты разложения никуда не исчезают,
но вновь вступают друг с другом во взаимоисключающее противоречие и
вновь вспыхивает процесс разложения, пробуждается дух жизни, общество
приходит в состояние внутреннего напряжения и реализует свой созида-
тельный потенциал в последующем процессе саморазрушения. Это - общест-
венное бытие, вывернутое наизнанку.
Заметим, что столь парадоксальный способ существования проявляется не
где-то в исторической перспективе, но уже на уровне хозяйственном.
Действительно, экстенсивно-интенсивное индивидуальное хозяйство, можно
сказать, соткано из парадоксов. В начале хозяйственного цикла субъект
присваивает материальные ресурсы, становится их собственником, в конце
цикла, когда дальнейшая эксплуатация этих ресурсов становится невозмож-
ной ввиду их истощения, он их отбрасывает, т.е. разрушает отношение
собственности. Таким образом он - собственник, разрушающий своей дея-
тельностью свой социально-экономический статус, так сказать, собствен-
ник-несобственник. Далее, он наиболее привязан к данной среде обитания
не в конце хозяйственного цикла, т.е. не к моменту, когда в эту среду
он вложил в сумме наибольшее количество сил и средств, но в начале цик-
ла, когда эта среда дает ему наибольшую отдачу. То есть он наиболее
привязан к среде обитания тогда, когда его с ней ничего не связывает
кроме его потребностей, и наиболее свободен от нее тогда, когда между
ним и ею уже существует связь и может быть достаточно глубокая связь в
виде осуществленных трудовых и материальных затрат. В интенсивном
хозяйстве рост рентабельности происходит вследствие рационализации, на-
копления опыта и т.д., в экстенсивно-интенсивном хозяйстве по мере на-
копления опыта эффективность хозяйства падает, ибо определяется она
главным образом низким и ухудшающимся в ходе хозяйственной деятельности
качеством природной среды, а не трудовыми и интеллектуальными усилиями
хозяйствующего субъекта. В первом случае опыт и знания выгодны, во вто-
ром случае они бесполезны. В первом случае выгодно хозяйствовать рацио-
нально, во втором - экономически более уместен хозяйственный иррациона-
лизм. В первом случае экономический баланс устойчив и существует тен-
денция к его положительному сальдо, во втором экономическое равновесие
в начале хозяйственного цикла на короткое время устанавливается и затем
неудержимо разрушается вплоть до того момента, кода хозяйственная дея-
тельность оказывается окончательно невозможной. В первом - хозяйствен-
ная деятельность экономически содержательна и перспективна, во втором -
балансирует на грани экономической бессмыслицы подобно тому как сам хо-
зяйствующий индивид балансирует на грани выживания и т.д...
2. Догосударственное состояние славян
Мысленно перенесемся теперь в то географическое пространство, которое
прошлось заселять и обживать восточным славянам в период их догосударс-
твенного существования, и мы сразу получим ключ к пониманию того КАК
они существовали. Не вдаваясь в подробности, свойства среды их жизнеде-
ятельности можно определить одной фразой: много земли, но земля эта
среднего или низкого качества. Везде, где встречалась подобная комбина-
ция свойств среды обитания, возникал рассмотренный только что способ
производства - кочевое или экстенсивное земледелие. Я полагаю, что он
был характерен и для восточных славян.
Читатель, конечно ждет от меня доказательств этому фундаментальному
утверждению - их не будет. В качестве иллюстрации того, как качествен-
ные и количественные параметры окружающей среды распределены по ев-
ро-азиатскому пространству и для того, чтоб убедиться, что соотношение
этих параметров, по крайней мере в отношении земельных ресурсов, на
Восточно-Европейской равнине таково, как я и предположил только что, -
для этого достаточно взглянуть на географическую карту Восточной Евро-
пы. Однако ясно, что это не доказательство, но всего лишь иллюстрация.
Можно было бы так же привести ряд сведений из исторической и специаль-
ной географической литературы на эту же тему, можно было бы, наконец,
присовокупить сюда еще массу описаний в стихах и прозе природы Восточ-
но-Европейкой равнины и ее влияния на "русский дух" и русское общество,
но все это так же было бы лишь иллюстрацией и, сделав мою работу более
многословной, не прибавило бы ей доказательности. Необходимо иметь в
виду что вопрос отнюдь не сводится к географии, речь идет не об абсо-
лютных качественных и количественных показателях той или иной террито-
рии, но о соотношении указанных показателей с производительными силами
и возможностями древнего общества, оказавшегося на данной территории, в
тот первоначальный момент, когда оно только начинает обживать ее и ког-
да складывается его социальный, экономический, политический тип. Таким
образом очевидно, что перед нами большая и самостоятельная проблема и
решение ее - предмет отдельной и специальной работы. Поэтому предполо-
жим, что связь между средой обитания и способом хозяйствования восточ-
ных славян, которую я допустил выше, всего лишь АКСИОМА, однако такая
аксиома, которую - и с этим должен согласиться каждый - по-видимому
легче доказать, чем опровергнуть.
Как жили славяне до того, как образовалась Русь, т.е. до прихода Рю-
рика? Я имею в виду не историческую картину, не последовательность ис-
торических событий, но существенные черты славянского общества. В поис-
ках ответа на этот вопрос попробуем оттолкнуться от следующих рассужде-
ний С.М.Соловьева:
"Перед нами обширная равнина: на огромном расстоянии от Белого моря
до Черного и от Балтийского до Каспийского путешественник не встретит
никаких сколько-нибудь значительных возвышений, не заметит ни в чем
резких переходов. Однообразие природных форм исключает областные привя-
занности, ведет народонаселение к однообразным занятиям; однообразность
занятий производит однообразие в обычаях, нравах, верованиях; одинако-
вость нравов, обычаев и верований исключает враждебные столкновения;
одинакие потребности указывают одинакие средства к их удовлетворению; и
равнина, как бы ни была обширна, как бы ни было в начале разноплеменно
ее население, рано или поздно станет областью одного государства: отсю-
да понятна обширность Русской государственной области, однообразие час-
тей и крепкая связь между ними..." (С.М.Соловьев, Собр.соч. в 18 кн.
кн.1 с.56)
Эти слова Соловьева содержат в себе совершенно правильную исходную
посылку и совершенно ошибочное из нее заключение, но начнем по порядку.
Совершенно правильно указывает С.М.Соловьев на качественное однообра-
зие среды обитания, в которой оказались славяне, на "однообразие при-
родных форм", с которыми им пришлось по воле судеб иметь дело. Как же
это однообразие природных форм повлияло на их экономическую деятель-
ность? Ответ очевиден: качественное однообразие природных условий дела-
ет невозможным или слабым разделение труда, а значит, обмен и экономи-
ческое взаимодействие между отдельными территориями и племенами на них
обитавшими. У древлян, говорит С.М.Соловьев, был хлеб, воск, мед, кожи,
то же самое было и у полян, и у других племен. Следовательно, отдельные
племена или, говоря точнее, отдельные экономические единицы были эконо-
мически безразличны друг к другу. Общество, несомненно, представляло из
себя, в виду качественной экономической однородности, нечто ЦЕЛОЕ, но
БЕССВЯЗНОЕ целое. Если теперь вспомним о нашем предположении, что оно
существовало главным образом за счет экстенсивной эксплуатации природ-
ных ресурсов, то мы должны заключить отсюда о необходимости непрерывно-
го рассеяния, расселения славян по их необъятной территории.
Как же происходило это расселение или колонизация? Что при этом про-
исходило с обществом?
А что из себя представляло общество? Каждый жил с родом своим, гово-
рит летописец, т.е. родовой порядок был социальной основой общества. Но
что такое род? Первоначально род - это семья. Родовой ПОРЯДОК - это
власть родителей над детьми. Пока дети малолетние и материально неса-
мостоятельны власть родителей над ними беспредельна, но по мере того,
как они взрослеют, эта власть ослабевает, в конце-концов она становится
чисто нравственной, а то и вовсе никакой.
Но вот дети обзаводятся собственными семьями и мы тогда получаем род
в собственном смысле, род как таковой, представляющий из себя совокуп-
ность семей, объединенных родственной связью, центром и сосредоточием
которой являются родители, отец, прежде всего. Но что же происходит с
родом на этой стадии его развития? Власть родителей над детьми ослабела
либо имеет тенденцию к ослаблению, связь между детьми по природе своей
слабее, нежели связь между родителями и детьми, связь между прочими
родственниками (двоюродными братьями или сестрами и проч.) еще слабее,
следовательно, род в целом на этой стадии ослабевает как социальное об-
разование. Количественный прогресс ведет к качественному регрессу. Со
смертью родителей род ослабевает еще более, ибо главная нить, объединя-
ющая братьев тем самым обрывается, более того, на этой стадии необходи-
мо должны обнаружиться центробежные тенденции, разрушающие родовое
единство. В самом деле, род был наиболее прочным образованием тогда,
когда он представлял из себя относительно небольшую семью: именно се-
мейные узы (между родителями и детьми) являются наиболее прочными среди
прочих родственных уз; теперь же когда род представляет из себя сово-
купность семей, те самые силы - внутрисемейные, - которые ранее скреп-
ляли его, теперь оказываются внешними по отношению к нему и начинают
раздирать его. Естественно, что отцу ближе родной сын, чем брат или,
тем более, племянник. Вспыхивают более или менее острые противоречия
между семьей и родом. Как будут дальше развиваться эти противоречия це-
ликом зависит от внешних обстоятельств: родственные связи обрели ту
форму, которая открывает полный простор как для бескорыстной братской
любви, так и для бесконечных распрей. Но чем дальше развивается и раз-
ветвляется род, чем дальше расходятся между собой родовые линии и от-
дельные семьи, тем родственная связь между ними становится все призрач-
ней и наконец исчезает вовсе, род престает существовать. Но что же за-
нимает теперь его место? Совокупность семей, более или менее ясно соз-
нающих свое родство, но с течением времени утрачивающих и это сознание.
Но что такое семья? Начало нового рода. Таким образом, с разложением
рода возникает МНОГО родов, родовые отношения, перестав существовать в
рамках одного рода, возобновляются в рамках многих родов.
Легко представить себе как этот родовой быт общества накладывался на
его экономический быт и что в результате происходило. Предположим,
семья оседает на такой-то территории и в дальнейшем живет за счет экс-
плуатации ее ресурсов. По мере роста семьи возрастают ее потребности и
одновременно происходит падение производительности производства вследс-
твие истощения природных ресурсов за счет которых живет эта семья. Пос-
тепенно семья превращается в род, т.е. в совокупность семей, связанных
родством и совместно ведущих хозяйство. Родовые связи, как мы сказали
только что, ослабевают по мере разрастания рода и, одновременно, с ос-
лаблением рода истощается и экономическая почва на которой он существу-
ет. Рано или поздно наступает кризис: потребности рода начинают превос-
ходить возможности производства. Становится необходимым либо захват ро-
дом дополнительной территории и природных ресурсов, либо уход части се-
мей составлявших род, на другое место жительство.
С другой стороны, как мы говорили выше рост производства происходит в
этом случае за счет количественного роста масштабов производства. Нап-
ример, возросшая по численности семья захватывает и обрабатывает боль-
ший участок земли. Производительная сила хозяйства формируется просто
как механическая сумма усилий участников производства, отдельные произ-
водственные функции однородны по качеству, между ними поэтому невозмож-
но или возможно в незначительной мере разделение труда, взаимодополняе-
мость, органическое взаимодействие. Аналогичным образом формируется и
предмет производства, хозяйство в целом: отдельные "части" хозяйства в
силу их качественной однородности легко соединяются вместе, образуя
крупное хозяйство, но столь же легко и распадаются, образуя ряд мелких
хозяйств. Таким образом по мере того, как нарастает внутриродовой кри-
зис, на экономическом уровне формируется возможность отделения семей,
входящих в род, друг от друга: их совместное хозяйство ничем их не свя-
зывает, не объединяет, существует как рыхлый механический агрегат -
сумма хозяйственных ценностей, которые всегда можно отделить друг от
друга.
Поэтому как бы не протекал кризис, он вызывает одни и те же следс-
твия: колонизацию, расселение, пространственное расширение общества,
отдаление и отделение семей друг от друга. Разница лишь в том, как про-
исходит этот процесс: сопровождается ли он каким-то общественными конф-
ликтами или же протекает относительно безболезненно. Если учесть одна-
ко, что он происходит неизбежно на фоне падения уровня жизни, является
вынужденным материальными обстоятельствами, влечет за собой раздел ро-
дового имущества, то мы должны предположить, что вряд ли он происходил
бесконфликтно. Однако эти конфликты не могли быть глубокими и гасились
в зародыше тем, что конфликтующие родственники просто расходились в
разные стороны: обширность территории позволяла враждующим родичам лег-
ко отделаться друг от друга ибо всем места хватало.
Итак, что же представляло из себя общество? Если взглянуть на него
статически, то перед нами просто совокупность родов, экономически и со-
циально слабо связанных друг с другом; что касается динамики, общест-
венного прогресса, то он несомненно происходит, но только лишь как КО-
ЛИЧЕСТВЕННЫЙ прогресс, выражающийся в росте численности населения, и
соответственно, размеров территории проживания. Одновременно с коли-
чественным прогрессом происходит качественный застой или даже деграда-
ция: по мере того, как общество "растекается" по территории, внутриоб-
щественные связи неизбежно ослабевают, между отдельными частями общест-
ва не возникает никакого взаимодействия, а это значит, что разрушающие-
ся родовые связи ничем не замещаются. Можно предположить что периферий-
ные роды расходились так далеко друг от друга, что утрачивали даже
представление о самом существовании друг друга, т.е. общество вообще
переставало существовать, даже в сознании его членов, т.е. даже идеаль-
но. Мы сказали выше, что конфликты, сопровождавшие колонизацию, не мог-
ли быть слишком глубокими, ожесточенными, но одновременно ясно, что они
были неизбежными, а значит повсеместными и непрерывно возникающими, а
это накладывает на общество в целом определенное качество. Колонизация
порождала самоотчуждение, утрату общественного единства и одновременно
сама порождалась этим самоотчуждением; разобщенность означала не просто
общественную слабость, но становилась положительной силой, объективным
КАЧЕСТВОМ общества.
Единственной устойчивой общественной единицей была семья. Однако и
эта единица была устойчивой лишь относительно: по мере разрастания
семьи и взросления детей она разрушалась, ибо непрерывно и неизбежно
слабеющая родительская власть над детьми не замещалась никакой другой
властью. Таким образом, если на Западе, в древнем Риме семья была НАЧА-
ЛОМ общества, фундаментом, на котором выстраивалось все общественное
здание, то на Руси семья была ПРЕДЕЛОМ, вершиной общественного разви-
тия, дальше и выше которой общество было не в состоянии двинуться.
3. Возникновение государства
Спрашивается до каких-же пор могли продолжаться перемещения славянс-
ких племен, их полуоседлый образ жизни? Они могли продолжаться сколь
угодно долго. Чисто природные возможности колонизации, обусловленные
наличием необжитой, незаселенной территории, продолжают существовать и
сегодня, но мы должны иметь в виду не абсолютные масштабы территории.
Перемещения племен происходили неравномерно и непропорционально, кроме
того, при экстенсивном способе хозяйствования самые обширные пространс-
тва очень скоро становятся тесными, узкими, легко преодолимыми. Это
значит, что рано или поздно в той или иной точке могла сложится и,
предполагаем мы, действительно сложилась ситуация относительной перена-
селенности. И опять мы имеем в виду не количество живущих на квадратном
километре; перенаселенность возникает, тогда, когда СТАЛКИВАЮТСЯ эконо-
мические интересы хозяйствующих единиц, т.е. когда тесным становится не
пространство вообще, но ЭКОНОМИЧЕСКОЕ пространство. Экстенсивный способ
производства делает неизбежным такое столкновение.
Выше мы говорили: количественная сторона среды обитания, в которой
оказались славянские племена преобладала над ее качественной стороной,
теперь мы должны внести ограничение: количество, масштабы территории
обширны, но КОНЕЧНЫ, ограничены. Следовательно перемещения родов рано
или поздно, там или здесь должны были натолкнуться на это ограничение.
Хозяйствующие единицы должны были столкнуться друг с другом, а это не-
минуемо должно было повлечь за собой переворот в их образе жизни и хо-
зяйствования.
С экономической стороны столкновение экономических интересов означа-
ет, что природные ресурсы исчерпаны, по крайней мере относительно, в
локальном масштабе; означает, следовательно, КРИЗИС экстенсивного спо-
соба производства: некуда больше двигаться, нечего больше захватывать.
Если хозяйствующие субъекты оказались в такой ситуации, то им остается
одно: так или иначе разделить или распределить между собой имеющиеся в
наличии природные ресурсы. Но насколько возможен подобный раздел, при
том, что их экономические интересы тождественны? Ремесленник и кресть-
янин могут ужиться между собой при чем со взаимной выгодой для обоих,
но как ужиться двум крестьянам, если обоим не хватает земли, если каж-
дый из них может получить дополнительный клочок земли ТОЛЬКО отняв его
у другого? Выше мы видели, что С.М.Соловьев, констатируя однообразие
занятий и потребностей среди славянских племен, заключал о крепкой свя-
зи между частями государства, которое они потом образовали. Теперь мы
видим, что как раз это однообразие занятий и экономических интересов,
сначала делало хозяйствующие единицы безразличными друг к другу, своди-
ло общественные процессы к перманентному вялотекущему конфликту, теперь
же, после того, как эти интересы столкнулись, неизбежно вновь должен
вспыхнуть конфликт, но конфликт уже НЕРАЗРЕШИМЫЙ, тупиковый. Именно
тождественность экономических интересов, отсутствие разделения труда
делает эти интересы НЕСОВМЕСТИМЫМИ.
Таким образом мы логически подошли к критическому пункту. В свое вре-
мя, как я полагаю, к нему практически подошло и русское общество. Как
оно вышло из кризиса? Что произошло в конце-концов? Возникло государс-
тво.
Но как оно могло возникнуть? Это, пожалуй, вечный вопрос русской ис-
тории. Обстоятельства и причины возникновения государства наиболее глу-
боко скрыты от нас: летопись говорит, что славяне враждовали, но поче-
му, из-за чего?, об этом можем только догадываться. Этот вопрос не зас-
луживал бы ни малейшего внимания ибо всегда и везде возникают между
людьми всякого рода конфликты и история вовсе не обязана интересоваться
подобными явлениями, до тех пор, пока они остаются сугубо частными яв-
лением и не вызывают никаких последствий для общества в целом, не
представляют из себя ничего характерного. Однако в нашем случае дело
обстоит как раз так, что указанные явления составили все содержание об-
щественной жизни в известный исторический момент, более того, вызвали
общественный переворот. Встал род на род - вот все что мы знаем об об-
ществе перед приходом варягов. Распри достигли таких масштабов, что
вызвали революцию - образование государства - вот другой известный нам
момент. Нам неизвестны конкретные причины, обстоятельства отдельных
столкновений, но мы должны сделать тот вывод, что славяне объективно не
могли согласовать свои интересы, ибо эти интересы были объективно не-
совместимы. Почему? Потому что они оказались качественно близкими, тож-
дественными: все претендуют на одно и то же, на одних и тех же основа-
ниях, каждый может удовлетворить свои потребности только за счет друго-
го, следовательно все враги друг другу. Далее.
Выше мы пришли к выводу принципиального характера: экстенсивное про-
изводство делает невозможным отношение господства-подчинения в рамках
производства, неуместными ВЛАСТНЫЕ отношения в рамках семьи, и, следо-
вательно, ГОСУДАРСТВЕННЫЕ отношения - в обществе в целом.
Мы пытаемся понять как зародились среди славян государственные отно-
шения, т.е. отношения господства-подчинения, и при этом мы видим, что
указанные отношения НЕ МОГЛИ ФОРМИРОВАТЬСЯ не только на общественном
уровне, но ДАЖЕ на низшем уровне - уровне семьи и рода: они воспроизво-
дились и существовали, пока семья была относительно тесной и велика бы-
ла природная власть родителей над детьми; они разрушались по мере того,
как дети взрослели, семья развивалась в род; наконец они переставали
существовать, как только род окончательно разваливался, однако тотчас
же они воспроизводились вновь на элементарном уровне - на уровне тех
самых семей, на которые распался род. Общество не сложившись, непрерыв-
но разлагается; общественный прогресс не может начаться или начавшись
буксует на месте. Или еще хуже: общество развивается не столько снизу
вверх, сколько сверху вниз, от относительно сложного к более элементар-
ному. Общественный прогресс носит чисто количественный характер, сопро-
вождающийся качественным застоем или деградацией общества в целом. В
самом деле качественный регресс не мог не происходить, поскольку по ме-
ре роста населения, размножения и расселения родов сокращались природ-
ные ресурсы, за счет которых существовало общество. Общество объективно
нищало, по крайней мере в тенденции. С другой стороны, деградировал сам
родовой порядок. Люди, которые родились и выросли в атмосфере непрерыв-
ных родовых распрей, не могли питать особенного пиитета к родовому по-
рядку, последний терял прочность, разрушался даже в нравственном созна-
нии народа, следовательно, тем менее мог оказывать сдерживающее, упоря-
дочивающее влияние.
Таким образом, властным отношениям нет места ни на каком уровне. В
силу экономической природы экстенсивного хозяйствования каждый сущест-
вует сам по себе, все свободны от всех, каждый сам себе судья и госпо-
дин. Если попытаться дать определение этому обществу, то это есть об-
щество тотального суверенитета. Но поскольку ВСЕ СУВЕРЕННЫ, постольку
суверенитет ОБЩЕСТВА оказывается ПОПРАННЫМ. Общество КАК ЦЕЛОЕ не может
ОСУЩЕСТВИТЬСЯ, стать на ноги, не может поднять, реализовать, выстроить
свой суверенитет.
И тем не менее общество возникло. Накануне прихода варягов сложилась
как раз такая ситуация, что общественные конфликты не могли разрешится
так, как они разрешались до этого: роды не могли разойтись, ибо некуда
уже было расходиться. Общество возникло, но возникло отрицательным об-
разом как межродовой и межплеменной конфликт, возникло не столько благо-
даря, сколько вопреки частным устремлениям. Общественные элементы
столкнулись, обнаружили друг друга, тем самым общественное сознание
вспыхнуло, но не как форма общественного бытия, а как осознание того
тупика, в котором оказалось общество, как осознание невозможности об-
щественного существования, следовательно, своей собственной невозмож-
ности. Общество пробудилось, но лишь затем, чтоб засвидетельствовать
свое собственное небытие. Каким-же образом в недрах такого общества
могло возникнуть государство?
Но вопрос о том, КАК возникло государство, явно заслоняется другой,
еще более важной проблемой. А именно, если мы исходим из того, что об-
щественные конфликты могли быть разрешены лишь временно в локальном
масштабе, но принципиально и в общественном масштабе они были ОБЪЕКТИВ-
НО НЕРАЗРЕШИМЫМИ, то значит и государство, как бы оно не возникло, не
могло их разрешить, следовательно, власть как бы и откуда бы она не
явилась, ОБЪЕКТИВНО НЕ МОГЛА выполнять государственных функций...
Что же это значит? НЕ ТО, что государство не может возникнуть, или
возникнув, не может существовать. НАОБОРОТ: там, где общество уже су-
ществует материально, но еще не существует политически и неспособно ре-
ализовать себя политически, там открывается политический вакуум, поли-
тическая атмосфера непрерывно разряжается, наконец эта пустота, т.е.
общественная потребность в государстве становится столь напряженной,
что любая случайная и незначительная политическая величина или сила мо-
жет обрести чрезвычайное значение в этом вакууме, заполнить его собой,
т.е. получить абсолютную власть над обществом. Иначе говоря, как раз
там, где противоречие между материальным бытием общества и его полити-
ческим небытием достигает предельной степени остроты, там-то государс-
тво и возникает с почти материальной необходимостью, причем возникает
наиболее простыми и прямыми путями. Но политическое небытие общества
предопределяет КАЧЕСТВО возникшего государства. Оно состоит в следую-
щем. Во-первых, государство возникает не как результат общественного
договора, или революции, или реформы, вообще не как результат некоего
акта общественного созидания, но как следствие стихийного, СЛУЧАЙНОГО
процесса. (Вопрос КАК именно это произошло, т.е. обсуждение существую-
щих на этот счет теорий я оставляю в стороне.) Во-вторых, возникшее го-
сударство существует не как ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ, синтезирующая общественное
единство в противовес частным устремлениям, но как СИМВОЛ этого единс-
тва; не как ФУНКЦИЯ, разрешающая общественные противоречия, но как ФЕ-
ТИШ, к которому прибегают и пред которым падают конфликтующие стороны.
Иначе говоря, государство существует не как общественный ПРОЦЕСС, но
как материальный ПРЕДМЕТ - вне общества, рядом с обществом. Но что зна-
чит "как предмет"? Это значит, что оно существует неразрывно с НОСИТЕ-
ЛЕМ (субъектом) власти, материально, природно слито с ним. Носитель
власти обладает властью даже и не так, как обладают частным имуществом,
а так, как "обладают" родимым пятном или наследственной болезнью.
Поскольку общество не смогло реализовать свой суверенитет, не смогло
овладеть им, постольку этот суверенитет реализовался ВНЕ общества, РЯ-
ДОМ с обществом и не как общественная деятельность, а как материальный
фактор, как природное достояние, родовой атрибут князей Рюриковичей.
Общество санкционирует возникновение и существование государства, но
санкционирует так, как эскимос "санкционирует" существование идола, ко-
торый нисколько не удовлетворяет его, эскимоса, жизненных потребностей
и запросов, но в котором эти потребности мистическим образом гасятся.
Отсюда третья фундаментальная черта русского государства, которая
равно отличает его как от западных государств, так и от восточных.
В азиатских государствах власть, особенно в периоды кризисов, стано-
вилась чем-то вроде военной добычи, которой в принципе мог овладеть
всякий сильный и дерзкий. В императорском Риме, несмотря на монархичес-
кий образ правления, какой-нибудь сын колбасника мог стать императором
- так, хотя и в извращенной форме сохранялся, несмотря на все перипе-
тии, демократический характер римской государственности; римляне, заме-
чает историк А.Х.М.Джонс, так и не смогли понять как империя может быть
собственностью семьи или рода и переходить по наследству как частное
имение. Вообще, абсолютное самодержавие было для Запада чем-то вроде
предела, к которому то или иное европейское государство могло бесконеч-
но приближаться в те или иные моменты своего развития, но которого ни-
когда вполне не достигало, а если и достигало, то на короткое время.
Совсем иную картину видим в России. Русские князья редко претендовали
на роль самодержцев, еще реже им эта роль удавалась. Иногда их власть в
том или ином городе, даже в Киеве была прямо ничтожной. Горожане могли
изгнать князя, могли посадить его в тюрьму, могли даже убить его, но не
было НИ ОДНОГО случая, когда бы человек снизу, боярин-ли, смерд-ли, за-
нял место князя, назвал себя князем, присвоил себе роль князя или был
выдвинут обществом в качестве князя. Власть над обществом могла быть
большой или малой, но она никогда не могла "потонуть" в толще общества.
Иначе говоря власть могла быть ограниченной по объему, но всегда была
безграничной, самодержавной по своему КАЧЕСТВУ, будучи абсолютной част-
ной собственностью сначала рода Рюриковичей, затем московских царей.
То, что для Запада было крайностью, пределом, для России было нормой
политического существования.
Таким образом, своим характером государство российское отличается как
от западных, так и от азиатских государств; по своей замкнутости в себе
оно несовместимо ни с западным демократизмом, ни с восточным анархиз-
мом.
Поэтому и возникновение государства не явилось какой-то революцией,
вообще трудно сказать чем оно явилось. Появление власти не разрушило
системы тотального суверенитета и даже поколебало его лишь отчасти: су-
веренитет князя не ограничивает, не подавляет, не поглощает суверените-
та частных сил, но существует НАРАВНЕ и РЯДОМ с ним. Отношения между
обществом и государством столь же анархичны, какими были внутриобщест-
венные отношения до появления государства.
Что же произошло, таким образом? Произошло то, что общество на госу-
дарственном уровне воспроизвело лишь самого себя - тот самый родовой
порядок-беспорядок, в форме которого оно существовало и от пороков ко-
торого страдало. Общество попыталось отделаться от своих пороков, отлив
их в форму государства. Но тем самым возникновение государства влекло
за собой не столько разрешение общественных противоречий, сколько усу-
губление их, возникновение колоссального противоречия между обществом и
государством. Государство существует как ВНЕ-общественный фактор, об-
щество существует как ВНЕ-государственная сила. Внутриобщественный рас-
кол выродился в раскол между обществом и государством и уже сейчас мы
имеем право предположить, что это "вне-" рано или поздно выродится в
"анти-"...
А вот другое, ближайшее, следствие. Что представляло из себя это воз-
никшее государство? Множество племен, городов мало связанных или никак
не связанных друг с другом, разбросанных на огромном пространстве от
Балтийского до Черного морей. То есть возникшее государство в полити-
ческом отношении оказалось столь же экстенсивным политическим прост-
ранством, сколь экстенсивным было его географическое пространство,
сколь экстенсивной была сама жизнедеятельность народа, обитавшего на
этом пространстве. А значит - готова почва для новых родовых распрей,
но уже на уровне политическом, государственном.
заключение
До смерти Ярослава Мудрого власть в России была если не самодержав-
ной, то единодержавной, но чем объяснялся такой ее характер? НЕ ТЕМ,
что таков был политический порядок, таково было государственное уст-
ройство, а ТОЛЬКО ТЕМ, что сыновья великих князей либо еще не родились,
либо были в незрелом возрасте и по этой причине не могли противостоять
своим отцам, с другой стороны это объяснялось упомянутым выше расколом
между властью и обществом, т.е. тем, что власть была неразрывно связана
с родом Рюриковичей. Благодаря этим двум обстоятельствам великий князь
не имел соперников - претендентов на власть ни вне рода, ни внутри его.
Благодаря этому сохранялся известный общественный порядок, власть была
стабильной, а значит, дееспособной. Но я вновь спрашиваю: в чем была
причина этой стабильности, почему власть была дееспособна? Потому, что
общество было политически НЕДЕЕСПОСОБНО, потому, что другие князья, сы-
новья великого князя, ПОЛИТИЧЕСКИ были еще НЕДЕЕСПОСОБНЫ, потому, что
никакой политической жизни не было вообще. Князь был поглощен войнами,
пирами, экономической деятельностью, молитвами, чем угодно, но только
не политикой. Для политики и не было никакого пространства: все проти-
воречия скрыты, ничего не оформилось, общество пребывало в полусне. От-
ношения князя с населением и дружиной могли складываться сложно, но и
они никогда не дорастали до политического значения: князю могли не под-
чиниться, но принципиально на его власть никто не покушался. Одним сло-
вом перед нами общество в таком его первоначальном (в политическом
смысле) состоянии, когда никому в голову не приходят вопросы как, за-
чем, почему существует княжеская власть и т.п.
С другой стороны, Владимир Святой или Ярослав Мудрый смотрели на зем-
лю если не сознательно, то бессознательно как на свою собственность и
это соответствовало действительности, но я опять задаю вопрос: почему
так было? Потому что существовало какое-то право собственности? Таков
был общественный, государственный порядок или обычай? Что делало вели-
кого князя собственником? Ни право, ни порядок, ни обычай. Князья были
собственниками по той же причине, по какой были единодержцами: вся зем-
ля была их, потому что делить ее было ФИЗИЧЕСКИ НЕ С КЕМ, конкурентов,
претендентов не было. Отношение собственности не существовало юридичес-
ки, политически, но оно существовало материально, объективно, не как
общественное отношение, но просто как факт.
Однако именно благодаря отсутствию каких-либо политических движений,
общественной жизни, князья могут сосредоточиться на хозяйственной, со-
зидательной деятельности. Действительно, до смерти Ярослава Мудрого
князья строят города, завоевывают племена или приводят к покорности
восставших, т.е. укрепляют внутреннее единство Руси, прокладывают и ох-
раняют торговые пути в Византию и Азию, и т.д. и т.п., наконец благода-
ря связи с Западом, Русь принимает христианство, приобщается к западной
культуре. Благодаря этой деятельности Русь достигает относительного
благополучия и, как говорят, даже процветания.
Итак, государство и общество оказываются в относительно благоприятном
состоянии, но это состояние - не результат общественной, политической
деятельности, но результат ОТСУТСТВИЯ какой-либо общественной, полити-
ческой деятельности, следовательно, результат стихийно сложившейся ком-
бинации природных и прочих объективных обстоятельств.
Но что природа дает, то она и отнимает. То тривиальное обстоятельст-
во, что у князя есть дети само по себе уже создает возможность войн, по
мере того, как дети растут, повышается вероятность войн; наконец, с
повзрослением детей и со смертью князя, войны становятся неизбежными.
Княжеская власть вступает в фазу саморазрушения и теперь-то начинают
проявляться все ее скрытые ранее пороки. Насколько стихийно политичес-
кие проблемы тогдашней России отступали на задний план при Владимире и
Ярославе Мудром, настолько же стихийно они вышли на передний план после
смерти последнего.
В сущности произошла очень простая вещь. Умирает великий князь, на
сцену выходят его сыновья и тем самым в России является МНОГО князей.
При этом иерархия старших и младших, подчиненность младших старшим не
были ни политической формой, ни сдерживающей силой. Правда историки
иногда пытаются объяснить нам в чем-же заключались права и обязанности
старших и младших князей, но на деле мы видим одну простую "правду":
старший "имел право" дать или не дать младшему того-то или того-то;
младший "имел право" воевать со старшим или жить с ним в мире; старший
"имел право" засадить младшего в тюрьму или убить - тайно, подослав на-
емных убийц, или явно - на поле брани. Это поразительно, но на Руси ни
один великий князь киевский не обладал над своими сыновьями той
властью, какой всякий рядовой римлянин обладал над своими домочадцами.
То есть если властные отношения в древнем Риме существовали уже на
уровне семьи, то в России они не существовали даже на уровне государс-
тва.
Каждый князь был абсолютным господином и только лишь ВРЕМЕННО подчи-
нялся старшему, если находил это нужным. И только лишь благодаря этому
ВРЕМЕННО, Киевская Русь просуществовала три столетия, а не рухнула на
другой день после своего возникновения. Природа, людские характеры, ма-
териальные обстоятельства делают родовые противоречия инертными, тормо-
зят их развитие, оттягивают конечную развязку; развитие как и всегда
идет извилистым путем, а иногда и задом-наперед, но противоречия оста-
ются неразрешимыми и развязка рано или поздно наступает. Но что же это
за противоречия? Главное противоречие, что родовой порядок никогда не
был ПОРЯДКОМ, князья составляли единое целое, но в этом целом они все
были независимы, суверенны друг от друга, по крайней мере всегда могли
реализовать этот суверенитет; их объединяло единство происхождения, но
не власть, не закон; за этим единством, стало быть, скрывалась анархия
- вот что изначально загоняло князей в тупик, соединяло их в непримири-
мом противоречии, настолько остром и безысходном, что оказались сведен-
ными на нет даже громадные географические пространства России: на ее
просторах князьям было тесно, настолько тесно, что они шагу не могли
сделать, не наступая друг другу на горло. Сыновья Святослава 1, Влади-
мира Святого, Ярослава Мудрого воюют между собой, затем начинаются вой-
ны между изгоями и остальными князьями, между дядьями и племянниками;
князья не устают рядиться о старшинстве, но это старшинство, даже когда
оно бесспорно, не мешает младшим воевать со старшим...
Но это значит, что общество на государственном уровне впало в перво-
бытную, ДОГОСУДАРСТВЕННУЮ анархию, когда нет ни единой власти, ни об-
щественного и политического центра, ни общественного порядка, ни поли-
тической системы. Никакого порядка не было и раньше, но раньше был ОДИН
князь и только поэтому была видимость политического порядка, теперь по-
явилось МНОГО князей - и видимость исчезла, сразу водворился беспоря-
док. Анархия, как отсутствие порядка, имела место и раньше, но раньше
был один "анархист" - великий князь, которому никто не противостоял и
потому все внешние проявления анархии были скрыты, теперь же появилось
много князей и потому немедленно водворилась анархия в собственном
смысле, как столкновение множества суверенных сил со всеми последствия-
ми для общества.
С другой стороны, раскол между обществом и государством означал не
тиранию и не государственный деспотизм - до этого было еще далеко - он
означал то, что общество было СВОБОДНО от государства, равно и как го-
сударство - от общества. Иначе говоря он означал анархию в отношениях
МЕЖДУ обществом и государством. Таким образом АНАРХИЯ - вот что являет-
ся фундаментальным качеством общества, вот что скрывается за всеми ме-
таморфозами, за всеми общественными явлениями. Анархия не как отклоне-
ние от нормы и следствие разрушения общественного порядка, - как это
бывало и на Западе в смутные времена, - но как НОРМА общественного бы-
тия, как сам этот общественный "порядок" - вот что составляет сущность
Древней Руси от Рюрика до Грозного. Общество существует лишь внешне,
материально, как физическое множество людей, обреченных жить вместе, но
это внешнее бытие находится в резком противоречии с внутренним состоя-
нием этого общества; внутренне общество не возникает, слепо и глухо по
отношению к самому себе. Иначе говоря внутренне оно не должно существо-
вать и не существует. Таким образом общество несовместимо с самим со-
бой; оно есть анти-общество. Поэтому и вся его дальнейшая эволюция есть
цепь последовательно сменяющих друг друга форм самоотчуждения, самораз-
рушения, самоподавления.
Отсюда и вытекает парадоксальное состояние бытия-небытия рода Рюрико-
вичей. Родовые отношения между князьями непрерывно разрушаются просто
потому, что родовой порядок дается природой, в то время как обществен-
ная жизнь есть явление надприродное, а потому всеми своими проявлениями
выходит за рамки этого порядка, следовательно, ломает их. Но в то же
время общество не в состоянии выработать никакой собственно социальный
порядок, не в состоянии уложиться, уместиться ни в какую форму, поэтому
природный родовой порядок становится для него единственно возможным,
поэтому указанный порядок непрерывно воспроизводится. Родовая форма
межкняжеских отношений действительно ничтожна, но она выражает полити-
ческое ничтожество общества и потому абсолютно существенна для понима-
ния сущности этого общества.
Политическая история Киевской Руси, т.е. собственно говоря, история
Рюриковичей, есть первое по времени историческое явление, в котором
русское общество нашло свое адекватное выражение. Поэтому указанное яв-
ление способно дать нам, как говорил Платон, ИДЕЮ русского общества,
следовательно, ФОРМУ, с которой должен быть согласован и в которую уло-
жен весь исторический материал, касающийся России, сколь бы ни был он
обширен и откуда бы ни был извлечен. Отношения Рюриковичей есть наибо-
лее элементарный атом, из которых соткана ткань русской истории и от
которого поэтому должны быть протянуты нити - связи к другим подобным
"атомам" или узлам. Так, с одной стороны, исходя из анализа межкняжес-
ких отношений, я выше пытался представить как они вообще могли сформи-
роваться на государственном уровне, иначе говоря, как существовали сла-
вяне в догосударственный период своего развития. Другим узлом является
возникновение самого государства. Третий вопрос - это затронутый в на-
чале 1-ой статьи важнейший вопрос о феодализме в России: только анали-
зируя межкняжеские отношения Рюриковичей и сопоставляя их с "аналогич-
ными" политическими явлениями на Западе, мы можем понять как и в какой
мере разошлись пути России и Западной Европы уже на начальных фазах су-
ществования государства Российского. Далее, должно быть очевидно, что с
изложенной выше точки зрения новый смысл получает вопрос о причинах
происхождения московского самодержавия. В самом деле, межкняжеские от-
ношения на Северо-Востоке претерпели незначительные изменения в сравне-
нии с тем, как они протекали в Киевской Руси, почему-же то, что явилось
причиной гибели Киевской Руси, отнюдь не погубило Московскую Русь?; ка-
ким образом и почему анархия князей выродилась в абсолютное самодержа-
вие московского князя?; почему то, что было слабостью Киева, стало ед-
ва-ли не причиной возвышения и могущества Москвы? - Ясно, что на все
эти вопросы не отвечают ни старые историки, ни, тем более, историки со-
ветские. Наконец, если мы не поймем как жили князья во времена Киевской
Руси, мы едва ли поймем то, до чего они "дожили" при Грозном, т.е. тер-
рор и последующее Смутное время.
Одним словом, если мы поймем сущность межкняжеских отношений Рюрико-
вичей мы тем самым получим если и не единственный, то едва ли не глав-
ный ключ к пониманию качества и политической сущности Древней Руси.
